Катынь / Katyn (Анджей Вайда / Andrzej Wajda) [2007, Польша, Драма, военный, история, DVDRip] MVO + Original + Sub

Несколько недель назад, в середине марта, в Центральном Доме Литератора в Москве патриарх польского кинематографа Андржей Вайда присутствовал на презентации своей последней киноленты «Катынь» (обзор презентации можно прочитать здесь).
Фильм снят по повести Анджея Мулярчика «Post mortem. Катыньская повесть», а также использовались воспоминания очевидцев, в частности, скончавшегося в прошлом году священника Здислава Песковского (1918-2007).
В интервью «ЭХО МОСКВЫ» режиссёр расказывает:
А. ВАЙДА: Каждый из нас имеет собственный долг и свой мир, внутренний, духовный мир. Вы знаете, наверняка после меня останутся военные картины, это интересно, поскольку я сделал серию из 5 картин (собственно, для французского телевидения, и это забавно), которая называется "Мой исторический дневник".
Выясняется, что я смонтировал все свои картины, и из этих картин составилась полная история Польши: с момента, когда легионы Домбровского в Италии, после Французской революции, поют "Польска не сгинела", идут к Польше, до Леха Валенсы, который подписывает тот самый Государственный договор на судоверфи в Гданьске с правительством, в этот момент я осознал, что заканчивается история Польши.
И больше нет картин, которые бы могли стать доказательством этого, и среди этих картин, естественно, не хватает картины о Катыни. Разумеется, в свое время эта картина не могла быть снята, потому что цензура не допустила бы этого никогда. Поэтому я считаю, что это моя личная тема - это моя обязанность и долг. Я бы хотел сделать эту картину в высокохудожественном плане, чтобы она могла отразить максимально трагедию, страшную тему, поэтому в течение 12 лет я обдумываю замысел этой картины, я работаю над разными сценариями, над разными ходами, решением этой темы.
В. РАММ: Вот продолжая тему Катыни, почему именно Катынь? Ведь между СССР и Польшей было множество странных, может быть трагичных страниц, почему именно Катынь? Это что, как лакмусовая бумажка?
А. ВАЙДА: Вы знаете, поскольку Катынь связана с моей судьбой, ведь мой отец был профессиональным офицером, и 17 сентября, когда Красная армия вошла на восток Польши, нарушив границы, то он оказался в плену у Красной армии. Его убили среди тех 10 тыс. офицеров, которые стали жертвой сталинского режима. Так что эта история, трагедия моей семьи.
В этом интервью режиссёр очень политически корректно отвечает на поставленные вопросы, хотя вряд ли кто сомневается, что в сердце любого поляка Катыньская трагедия вызывает тот же эмоциональный отклик, что и в сердце еврея – трагедия в Бабьем Яру, а для сердца армянина – Киликийская трагедия или резня в Адана. Эти и другие страшные метины 20-го века, когда людей уничтожали по национально-религиозному, политическому или сословному признаку, должны были бы стать очень важным предупреждением для века наступившего... Вот только стали ли? Увы, «единственный урок истории состоит в том, что люди не учат никаких уроков».
Новый фильм одного из грандов мировой кинематографии – трагедия людей, образовывавших интеллектуальную элиту Польши конца 30-х годов: учителей, профессоров, инженеров-строителей, лётчиков. В связи с мобилизацией, объявленной в Польше 21 марта 1939 года, многие из них были вынуждены надеть военную форму и стать офицерами Польской армии. Фактически, большинство из них так и не успело принять участие в боевых действиях: внезапное вторжение 1 сентября с Запада войск Вермахта в течение недели разрушило польскую военную структуру. Вторжение Красной армии с востока, состоявшееся (в соответствии с договором «Молотов-Риббентропп») 17 сентября, прекратило существование независимого польского государства.
Для ознакомления с событиями, предшествовавшими 1 сентября 1939 года, полезно ознакомиться, например, с кратким историческим обзором Мариана Згорняка «Военно-политическое положение и оперативные планы Польши перед началом второй мировой войны», который опубликован здесь.
В частности, обратите внимание на абзац: «... в 1932 г. в польско-советских отношениях наступила определенная разрядка, завершившаяся подписанием ”Пакта о ненападении”, который сначала должен был действовать в течение трех лет, а немного позже был продлен до 1945 г.»
Аналогичная декларация была подписана 26 января 1934 г. между Польшей и Германией, в которой стороны взяли на себя обязательство при возникновении спорных вопросов ни в коем случае не прибегать к оружию.
Соответственно, как отмечается в вышепреведённой работе: «советская акция 17 сентября... явилась полной неожиданностью для польских военных и правительственных кругов, которые находились тогда вблизи румынской границы и ещё намеревались защищать так называемый "румынский плацдарм".»
В фильме – несколько важных реплик, но для их понимания требуются краткие исторические пояснения. Например, на 9-ой и 10-ой минутах фильма произносятся фразы, являющиеся (как мне представляется) ключевыми к последующим событиям:
«Они рассматривают нас как военнопленных, хотя войны с ними – не было»
«Советы не подписали ”Женевскую конвенцию"» (об обращении с военнопленными)
Здесь имеется в виду, что в июле 1929 года состоялась Третья международная конференция в Женеве, результатом которой явилось подписание 27 июля двух международных конвенций: "Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях" и "Об обращении с военнопленными". (Список стран, подписавших конвенции – см. здесь.)
25 августа 1931 года МИД СССР выпустил заявление о присоединении СССР к конвенции 1929 года "Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях", проигнорировав второй документ – «Об обращении с военнопленными», хотя стоит заметить, что содержание этих конвенций явилось расширением рамок Гаагской Конвенции "О законах и обычаях сухопутной войны", подписанной ещё Николаем II (подробнее о Женевских конвенциях – см. здесь.)
Более того, в тексте советского документа, опубликованного в сборнике "Документы внешней политики СССР", т. XIV, стр. 493 со ссылкой на "Собрание законов...", отд. II, N 4, 10 марта 1932 г., стр. 33, слово "военнопленные"... вообще отсутствует! Можно лишь предположить, что столь антигуманная позиция вызвана тем, что Сталину, вплоть до 22 июня 1941 года, и в голову не приходила мысль о возможности ведения войны оборонительной (после 22 июня подобная позиция привела к многим миллионам жертв среди красноармейцев, попавших в плен к Коричневому Дьяволу: достаточно сравнить их скотское содержание с содержанием французских и английских военнопленных).
Соответственно, в 1939-м году у СССР не было никаких международно-признанных юридических обязательств по этому вопросу, что и развязало руки Красному Дьяволу в апреле 1940 года при уничтожении более 10 тысяч польских офицеров (акт, заслуживающий рассмотрения этой трагедии Нюрнбергским трибуналом 46-го года).
Существует версия о мести, которую 20 лет спустя (sic!) осуществил Красный Дьявол за поражение армии Тухачевского под Варшавой в 1920-м году и последующим пленением до 150-200 тысяч красноармейцев (как известно, обращение с пленными не было гуманным с польской стороны, но никаких массовых казней, естественно, не было). Мне этот чудовищный акт видится вполне соответствующим контексту внутренней политики Красного Дьявола, проводимый им и в собственной стране – нация, лишенная своей интеллектуальной элиты, легко превращается в послушное стадо баранов. Впрочем, такой же политики придерживался и Дьявол Коричневый: Вайда показывает это в сцене ареста и препровождения профессоров Краковского Университета в Аушвиц.
Вайда не стремится ничего приукрашивать или сгущать краски – он показывает происходящие события оккупации и очередного раздела Польши сквозь трагедии нескольких семей. Одна из сюжетных линий – трагедия ротмистра Анджея (Артур Змижевски), его жены Анны (Майя Осташевска), его родителей: профессора Яна (Владислав Ковалски) и матери Анджея (Майя Комаровска). Другая сюжетная линия, объединяющая фильм – трагедии жён, матерей, дочерей. Сначала показываются их мытарства, затем – попытки поддержания огонька надежды на возвращение близких, и в заключение – мужественное поведение, когда итог драмы не предполагает положительного исхода. Очень сильно выстроена роль Агнешки (Магдалена Целецка) – выжив во время Варшавского восстания, она остаётся верной памяти погибшего в Катыни брата-лётчика, пытаясь установить могильную плиту с истинной датой гибели брата – апрель 1940 года – сначала в костёле, затем на кладбище, и щемящей тоской отзываются кадры разбитого надгробия, сопровождаемые последними шагами Агнешки, отказавшейся сотрудничать с «народной властью» и спускающейся в расстрельные казематы польской службы безопасности.
Мужские роли выстроены несколько иначе: все мужчины так или иначе – жертвы. Кто-то, как лейтенант Ержи (Андржей Чира) как будто бы избежал участи сослуживцев, но офицерская честь и расскаяние в сотрудничестве с оккупантами, не оставляют ему иного выбора - пуля в висок. Молодой человек по кличке «Тур» - казалось бы он выжил, перед ним перспектива получения художественного образования, он встречает милую девушку, но и он – обречён. Ротмистр Анджей ведёт дневник, до последней минуты не теряя надежды - ... Очень цельно выстроена роль Генерала (Ян Энглерт): даже в плену поддержание силы духа его подчиненных – задача, по-прежнему важная для него.
Я также хотел бы обратить ваше внимание на очень сильную сцену (может быть даже несколько излишне патетичную) – в начале фильма, когда священник читает заупокойную молитву над обезображенной скульптурой Христа, завёрнутой в шинель. Чрезвычайно впечатляющи заключительные фрагменты фильма (коллегам с повыщенной эмоциональной чуствительностью - смотреть не рекомендую).