Тринадцатилетнему Антону из фильма «Пятая четверть» (сценарий М. Кураева, режиссер Г. Аронов) привалило счастье. Учебный год он окончил почти отличником, что удачно совпало с радостным семейным событием: его старший брат, инженер-строитель из далекого Усть-Илима, стал отцом, значит, Антон отньше — дядя. А впереди к тому же каникулы — пятая четверть. И юный дядя пускается в самостоятельное путешествие — навестить племянника, поглядеть на строительство Усть-Илимской ГЭС и, если уж совсем повезет, познакомиться с самим Кандриковым, руководителем огромной стройки.
В детском кинематографе традиционны фильмы-странствия, их назначение — раздвигать горизонты перед юными путниками. Вечный поезд мчит на экране детского фильма. Сменяются пейзажи за окнами вагона, сменяются пассажиры в купе. Мир открывается мальчишке — за далью даль...
Появляются на экране сооружения Братской ГЭС, Усть-Илимская стройка, машинные залы, водосбросы, эстакады... Но кадры эти чисто иллюстративны, шохожи на серию красивых, но уже много раз виденных фотографий. То, что Антону в диковинку, зрителя не может поразить: стандартный прием не вызывает эмоций. Видимо, не здесь цель путешествия, ведь этот этап, едва обозначенный, промелькнул, не задерживая нашего внимания.
Недолгой чередой прошли еще какие-то события. Антон повидал, кого хотел. И случайно познакомился с неким Гошкой, усть-илимским пареньком. Вот тут-то, наконец, становится активным наш герой, он вступает в действие — значит, мы у цели.
«Вестибулярный аппарат у тебя как?» —спросил Гошка Антона. Вопрос не был праздным: вокруг кипела жизнь, предъявляла, так сказать, серьезные требования к организму подростка. По соседству с домом брата, где поселился Антон, местные ребята клепали воздушный колокол для погружения в водную среду. На пустыре функционировала «школа космонавтов»: мальчишки приспособили под центрифугу здоровенную кабельную катушку и отчаянно крутились в ней, подвергая несомненной опасности руки, ноги и вестибулярные аппараты. Сам же Гошка вознамерился построить вертолет, для чего похищал с площадки будущей ГЭС различные детали, которые скромно именовали отходами. Приглашая Антона сотрудничать, Гошка так и сказал: «При хорошей постановке дела тут из одних отходов не то что вертолет — авианосец построить можно...»
Приятели взялись за работу. Вертолет обрастал шестернями и рейками. Близилось время испытаний. Одно смущало ребят: оторвется ли их детище от земли? Беспокойства слагались в драматургическую интригу. Но зрителям гадать не приходится: взлететь эта штука никак не может. Тем не менее надо ждать развязки.
В кабину!.. Последний эпизод картины: приятели жмут на все педали, посвист могучего винта гнет кусты и качает деревья. А вертолет, конечно, недвижим.
В утешение героям авторы фильма процитировали академика Николая Жуковского: «Человек полепит, опираясь не на силу своих мускулов, а на силу своего разума».
Однако цитата не убережет нас от разочарований. Ведь затея с вертолетом — это детский сад, пустячок, ради которого, право же, не стоило ехать в Усть-Илим. в прологе картины несамостоятельная девочка по фамилии Инфантьева сообщила нашему герою, что отправляется на все лето в Гудауты. Отдыхать, видите ли. В тот момент думалось, что у Антона на руках путевка в жизнь, не на курорт. Но кончился фильм, а прикосновения к жизни так и не было. Дальний путь оказался бесцельным. И не пригодился Антону вестибулярный аппарат.
Надо признать: добрыми чувствами продиктованы действия Антона и Гошки. Не беда, считали авторы картины, что ребята шока не все понимают, не все умеют — научатся, высота их помыслов тому порукой. Но эта авторская снисходительность адресована не малышам—подросткам. И в результате герои «Пятой четверти» глуповаты не по летам. В который раз на экране предстают перед нами мальчишки-недотепы, почему-то призванные воплотить лучшее, что есть в их сверстниках. Между тем сверстники героев —народ сметливый. Они вмиг поймут бесперспективность экранных ребяческих забав.
Если сопоставить увиденное на экране с фактами жизни сегодняшних подростков,— история с вертолетом будет выглядеть совсем примитивной. Многим из нас случалось посетить какую-нибудь выставку детского технического творчества или станцию юных техников — мы восхищались и мастерством и дерзостью сверстников Антона и Гошки. У них умелые руки и умные головы.
Нынешних ребят отличает к тому же огромная начитанность, осведомленность. Быть не может, чтоб не ведали эти подростки девиза отца авиации Н, Жуковского; опирайтесь не на силу мускулов, а на силу разума —именно этим принципом руководствуются они в своих детских играх и работах... Да, детских, однако вовсе не ребяческих. Они и песню знают — от своих отцов: «Нам разум дал стальные руки-крылья...»
Вступление в жизнь.,, Вечные темы живут в искусстве, потому что вечное переменчиво. Том Сойер с Геком Финном (не могли мечтать о геликоптере, а вот на воздушном шаре ухитрились полетать. Вечное обогащается сегодняшней мечтой и сегодняшними возможностями. Отходный промысел Гошки и Антона является никчемным, потому что ребячество умаляет героев, отгораживает их от подростков-зрителей, от реальности. Фильм выдает недомыслие за вдохновение и веру — это очень досадно.
Высокий удел детского фильма — воспитание зрителя. С этой целью к верному отображению действительности художник добавляет нечто такое, чего в реальной и духовной жизни юного зрителя, может, еще и нет, а надо, чтобы было. Классический пример, который хотелось бы тянуть из статьи в статью—знаменитые книга и фильм Аркадия Гайдара, породившие тимуровское движение в стране. Наиболее интересные детские картины следуют гайдаровскому образцу. Но в этой статье — о другом. Заниженные критерии уподобляют детский фильм принципиальной схеме Гошкиного вертолета: крутить педали можно — лететь нельзя.
Л.Рыбак.
"Советский экран" № 17, 1973 год
