Два с лишним года висел этот сериал у меня на диске - первый подход был сразу после скачивания, хватило меня до того момента как Уэнсдей вытаскивает брата из шкафчика и с мрачным хлебалом говорит - "I want names", не выдержав мощного напора нетфликс-эстетики я блеванул, вытерся, закрыл просмотр.
Тем не менее, что-то полезное можно извлечь даже из не слишком приятного зрелища, поэтому состоялся новый трип в сознание авторов сериала.
Начало красивое, героиня заходит в школу имени Нэнси Рэйган, первый маркер от авторов, совершенно чётко определяющий эту обитель знаний как место крайне нехорошее, оплот женоненавистничества, расизма ну и вообще всего самого гадкого, что только можно вообразить.
Уэнсдэй монохромная, а вокруг царит прямо таки пиршество красок - возможно зрителю намекают, что героиня несколько отличается от всех остальных. Тут необходимо забежать вперёд и доложить, что кинематографическими приёмами, намекающими на необычность Уэнсдэй авторы не ограничатся, в худших традициях навязывания нарратива слова freak, outcast, outsider и проч. будут повторяться каждые несколько минут действия первой серии, это тоже маркеры, которыми последние годы злоупотребляют настолько часто, что их значение не нуждается в обьяснении.
Далее следует извлечение брата и тут мы впервые видим, что при физическом контакте с другим человеком у героини начинается мощнейший солевой приход, сопровождаемый галлюциногенными видениями. Видения говорят героине кто виноват и что делать. Делает она нечто такое, что для объектов её мести за брата закончилось бы мучительной смертью, а для самой героини в лучшем случае путешествием в один конец в уютную комнату с мягкими стенами. Итак, первый же поступок героини показывает зрителю, что она опасная психопатка. Однако в нетфликс-нарративе freak не может быть плохим, поэтому покушение на убийство продаётся зрителю как сильный поступок, а наказывается это действие отчислением из школы.
Помимо маркеров, щедро рассыпаных авторами по повествованию, есть маркеры позволяющие зрителю оценить качество предлагаемого продукта. Одной из таких характерных черт является закадр, который мы слышим с первой минуты. Закадр исходит от главной героини и написан он таким языком, которым могут владеть бакалавры литфака (авторы сценария), но никак не подростки.
Итак, завязка состоялась - проступок и последующее изгнание из царства красок в мрачное дождливое место - Nevermore!
What this grim, ungainly, ghastly, gaunt, and ominous bird of yore
Meant in croaking “Nevermore.”
Смыслы, разумеется, смещены, символическое изгнание происходит вовсе не из рая - не, ну а чё вы хотели, это же Нетфликс, детка!
В момент перехода из одного места в другое появляются родители и обозначается ещё один конфликт - Уэнсдэй всеми силами отбивается от удушающей её родительской опеки, особенно в деле подавления свободного духа монохромной дочурки отличается Кэтрин Зета-Джонс.
После сюжетной перебивки, которая примечательна лишь тем, что мы в коротеньком диалоге эпизодических персонажей дважды слышим слово outcast и становимся свидетелями первого убийства, героиня прибывает в место ссылки, где, первым делом, она встречается с ещё одним символом контроля и подавления - директрисой академии. Выясняется, что Кэтрин Зета-Джонс и директриса учились в этом же заведении и проживали в одной комнате, при этих словах дамы смотрят друг на друга со значением, сериал хоть и подростковый, но и для взрослого зрителя надо иногда накидывать корма.
Новый дом - новая семья, разумеется, соседка по комнате является полной противоположностью Уэнсдэй, она дружелюбна, общительна и открыта - этакий доктор Ливси на минималках. Уэнсдэй учавствует в ознакомительном туре по академии, которая, ни много ни мало, является приютом для marginalized groups (outcasts, freaks, monsters) с 1791 года! В Уэнсдей вновь вселяется кто-то из сценаристов она в лучших традициях плохо прописанных персонажей начинает выдавать претенциозные фразы навроде I'm not interested in participating in tribal adolescent clichés или I find social media to be a soul-sucking void of meaningless affirmation. Сеанс чревовещания прерывает сцена прощания, где Уэнсдэй вновь становится подростком и шлёт любящих родителей в известном направлении.
На фоне всех этих тёрок нам весьма отчётливо демонстрируют все признаки того, что семья Аддамс очень состоятельна, слуга/шофер, возможность устроить дочурку в элитное учебное заведение, old money автомобиль - marginalized, как говорится, my ass!
Уэнсдэй продолжает радовать пубертатными закидонами и делит общую комнату надвое, чем на ровном месте создаёт конфликт, следуют взаимные угрозы, возможное кровопролитие откладывается из-за появления оммажика, после чего мы перескакиваем в следующий день, где знакомимся с уже более вменяемым антагонистом главной героини - Бьянкой. Ничем особенным, кроме контактных линз, Бьянка нам пока не запоминается, это, говоря языком авторов сценария, очередная аффирмация антисоциального поведения Уэнсдэй. Следует неудачный вызов школьному авторитету (наша героиня, конечно же, весьма недурно фехтует), поражение и внезапно(!) покушение на убийство Уэнсдэй! Появляется романтический герой, который, однако, не только не получает поцелуй в награду за спасение прекрасной дамы, но ещё и вынужден оправдываться за свои действия, так как наша героиня желала красивой смерти. В Уэнсдэй в который уже раз вселяется один из сценаристов и немедленно приступает к деконструкции классического сюжета, конечно же используя при этом феминистский нарратив - So you were guided by latent chivalry, the tool of the patriarchy, to extract my undying gratitude?
Героиня отправляется на сеанс психотерапии в городок под названием Иерихон, ранее авторы уже резвились и шутили сравнивая академию с местом заключения и поездки в Иерихон с прогулками по тюремному двору, здесь они продолжают развлекать самих себя, вставляя в диалог фразочки типа Editors are short-sighted fear-based life forms, а попутно мы узнаём, что Уэнсдэй не только ведёт что-то вроде дневника, но и упражняется в написании детективных романов. Неугомонная Уэнсдэй предпринимает попытку побега, сталкивается с недружелюбным фермером, её вновь штырит, галлюцинации предрекают скорую смерть фермера - мммм, попытка вмешаться, помочь? Не, он же недружелюбный - пусть сдохнет. Всё равно на него нет времени, ведь Уэнсдэй ждёт встреча с ещё одним романтическим героем, это 28-летний подросток-бариста! Уэнсдэй продолжает поражать набором талантов и умений, тут уже начинается какой-то попаданческий трэш и апофеоз дурно прописанного характера, героиня демонстрирует три таланта за один раз! Инструкция к кофе-машине на итальянском? Она знает итальянский! Нужно оказать услугу 28-летнему подростку? Она чинит кофе-машину! Но и это не всё! Переодетые в пилигримов (геноцидальных ублюдков по мнению Уэнсдэй) подростки не нравятся героине и сталкиваются с тридцатью килограммами чёрно-белой ярости! Уэнсдэй обладает талантом побеждать в плохо поставленных схватках в формате три на одного! Ну как можно остаться равнодушным к такой чаровнице? Вот и 28-летний подросток не устоял!
В символической схватке против всего мрачного и закостенелого наша героиня выступает на стороне добра и побеждает, ну а то, что по дороге назад в академию она проезжает мимо ещё тёплого трупа фермера, это ерунда, он тоже был плохой.
Остановиться невозможно и при смене сцены мы видим, как Уэнсдэй, одетая в чёрное-чёрное худи, пилит чёрным-чёрным смычком по чёрной-чёрной виолончели! Она ещё и высоким скиллом игры на музыкальном инструменте владеет! Ни разу не читал так называемых лит-РПГ, но, мне кажется, что это как раз оно самое.
Отпилив на виолончели Уэнсдэй вступает в задушевную беседу с соседкой по комнате и тут следует очередной провал и без того плохо прописанного характера. Множество талантов Уэнсдэй подкрепляется недюжинным интеллектом и внезапно она демонстрирует полное отсутствие способности к простейшим умозаключениям - соседка сообщает, что будучи оборотнем она, как бы странно это не звучало, оборачиваться в волка не способна и ей предрешено полное одиночество. Sounds perfect - говорит Уэнсдэй! Алё, родная, ты спустя пять минут экранного времени будешь через губу рассказывать об особенностях жизни панд! Скорее всего ты и про то, что волк это стайное животное, тоже знаешь, ну а раз так, то и понять, что волк отбившийся от стаи обречён на смерть ты тоже вполне способна. Вместо центрального персонажа у нас кусок пластилина, сценаристам надо, чтобы Уэнсдэй рассказывала про себя, а не участвовала в диалоге. Что, собственно, и происходит - вся эта сопливая линия с волком-одиночкой была подводкой к убогому флэшбэку с погибшим страшной смертью скорпиончиком. Уэнсдэй, оказывается, утратила способность к эмпатии именно после этого "жуткого" происшествия.
Уэнсдэй не сдаётся и предпринимает новую попытку к бегству! Вечер, аттракционы, вокруг так и увиваются поклонники, тут же рядом поглощает какое-то гнусное хрючево директриса, Уэнсдэй сталкивается с бюджетным Гарри Поттером, ещё один солевой приход, откуда-то появляются подростки-пилигримы с битами, сценарий утрачивает хотя бы видимость когерентности, все куда-то бегут, бюджетный Гарри Поттер нападает на Уэнсдэй и хочет её убить, Уэнсдэй, внезапно, против! Как так? Она же мечтает о красивой смерти? Что не так с вариантом телекинетического удушения? Из ближайших кустов выскакивает монстр и убивает бюджетного Гарри Поттера!
Итак, на последних минутах внезапно появились: романтический поклонник, он же спаситель от смерти посредством падения горгульи, три подростка с битами, они же символ фанатизма и смерти, бюджетный Гарри Поттер, он же несостоявшийся убийца, ещё один спаситель от смерти посредством телекинетического удушения, он же монстр! Неплохо, чувствуется, что при создании первой серии сезона создатели очень сильно старались.
Тех, кто нам не нравится, можно и нужно убивать
При работе с детьми главное - позитивный настрой!
Онтага....Антого.....А, вспомнил! Антагонисты!
Уэнсдей не чурается употребления солей
I think I'm going to love it here.
